развиваются. Уже довольно долго. Эта поездка в карете и наши разговоры… они еще сильнее все усугубили. Раньше меня привлекала его красивая внешность и мрачная аура. Но постепенно за этим фасадом я начала узнавать Лирана как человека. И хочу я этого или нет, этот человек мне нравится.

– Уверен, что мои сестры запланировали несколько мероприятий. Если княжна Авиелл еще не окончательно отдала свое сердце. – Сантос снова возвращает меня в реальность.

Он смотрит то на меня, то на Лирана.

Я тихо смеюсь.

– Нет, милорд, не беспокойтесь. Мы просто проводили с Лираном много времени вместе. И здесь для меня все так ново.

– Вот как? Вы ведь тоже выросли при дворе, – говорит Сантос, продолжая за нами наблюдать.

Похоже, наш план работает. Он хочет выяснить, что еще мы будем отрицать.

– Да, но придворные порядки во дворце Истины другие. В княжествах смертных грехов все… как бы это выразиться… более свободно.

Я улыбаюсь.

– Что именно?

Я вздрагиваю от голоса Густы. Хотя нельзя сказать, что он вызывает у меня только негативные ощущения.

– Например, у нас женщинам не разрешалось посещать трактиры. И тон общения был другим.

Сантос смеется:

– Если я запрещу Сали посещать трактиры, она устроит большой трактир из моего замка и пригласит всю деревню.

Я присоединяюсь к их смеху.

– Бедняжка, как только вы отправитесь в княжество Лакроса, вы будете окончательно обескуражены, – добавляет Сантос, глядя на князя Сладострастия.

– Половые акты – это нечто естественное, – возражает тот.

– Под этим он подразумевает, что его замок – это бордель, где все друг к другу пристают и совокупляются.

Я сглатываю.

– Это именно то, что я имею в виду. Только не в ваших выражениях. – Я смеюсь, чтобы мои слова не прозвучали резко. – Такого в моем доме не было.

– Тогда самое время все это вам испытать.

– Я постепенно привыкну. – Я поднимаю в его сторону бокал.

Когда мы закончили есть, Густа снова начинает говорить.

– Мой племянник еще не найден. Я благодарен за то, что сегодня могу заменить его здесь. Однако я хотел бы знать, что Лиран делает, чтобы его найти. В конце концов, он исчез в его княжестве.

– Хороший вопрос, – поддерживает его Фирас, мрачно уставившись на Лирана.

– Как вы все знаете, я нанял несколько героев, они ищут его. И не только они. Некоторые из моих самых способных слуг тоже.

– Нанял. Героев не нанимают, Лиран, – вмешивается Сантос, энергично жестикулируя.

– Называй это в своем княжестве как хочешь, Сантос. Я делаю так, как мне кажется правильным.

– Опять эта больная тема, – ворчит Халем, закатывая глаза. Что дается ему с довольно большим усилием, учитывая его ленивую мимику.

– Госпожа, – внезапно раздается у меня над ухом шепот Лу.

Я вздрагиваю. Князья на мгновение замолкают и смотрят на Лу, отчего ее лицо заливает темный румянец.

– Прошу извинить мое присутствие, я просто хотела узнать, не нужно ли госпоже Авиелл переодеться.

– Ох, – произносит Сантос, ужаснувшись. – Ты права, горничная, мы давно должны были это предложить.

Он выглядит растерянным от смущения.

– В конце концов, для этого я здесь и присутствую.

– Спасибо, не нужно, – любезно отвечаю я, указывая на стул позади себя. – Присаживайся с нами.

На меня в ужасе уставилась не только Лу. Все князья и даже герои, стоящие в непосредственной близости от нас, смотрят на меня так, будто я сошла с ума.

Я прикусываю нижнюю губу и хочу взять свои слова обратно, чтобы не выглядеть простолюдинкой, и тут чувствую на ноге руку Лирана. Все во мне запылало. Я презираю себя за то, что его прикосновение оказывает на меня такое сильное воздействие. Но что я должна делать? Отрицать это? Это было бы еще хуже. Все мое тело напрягается и хочет, чтобы это никогда не заканчивалось.

– Это отличная идея, княжна.

Я вздергиваю подбородок. Ненавижу, когда он так меня называет. Но все же в этом есть что-то личное, почти ласковое. Потому что это означает что-то, что знаем только мы с ним.

– Таким образом, мы можем узнать что-то новое и учесть мнение горничной. – Он смотрит на Лу извиняющимся взглядом.

Она просто принимает это, зная, какую роль здесь должен играть Лиран. Но действительно ли я могу быть в нем так уверена? Мне кажется, что я его знаю. Хотя мне известны лишь некоторые мелочи. Но, возможно, именно они лучше всего показывают правду, скрывающуюся за его фасадом.

– Хорошо! – кричит Сантос через весь стол. Я понимаю, что он всегда хочет быть самым громким и заметным. Он заставляет свой бокал качаться так, что часть красного вина капает на белую скатерть. – Так скажи нам, служанка.

– Лу, – дерзко поправляет она его.

Я и до этого считала, что у нее есть мужество, но не думала, что так много.

– Итак, Лу, расскажи нам, как ты на это смотришь. Героев можно нанимать?

– А как еще можно с ними обращаться? – растерянно спрашивает она, и я замечаю, что на долю секунды она переводит взгляд на меня. Неужели она знает, кто я такая?

– Да, Сантос, мне это тоже было бы интересно, – говорит Густа.

Я осмеливаюсь взглянуть на него еще раз, и у меня снова возникает это чувство доверия. Не такое, будто я его хорошо знаю. Нет. Скорее, это такое доверие, которое говорит, что этот человек может стать другом.

– Ну да, – ворчит Сантос, делая глоток спиртного, которого он, очевидно, принял уже слишком много. – Нанять означает, что вы подаете заявление и я принимаю вас на работу. А герои рождаются, чтобы служить нам, – высказывает он общепринятое мнение.

– А где ваш герой, ваша светлость? – сладким голосом спрашиваю я.

– Эста, выйди! – Он машет рукой мужчине неподалеку.

Когда я вижу их сходство, у меня от изумления перехватывает дыхание. Они выглядят как близнецы, и мне становится интересно, не так ли это на самом деле. Близнецы, правда, встречаются редко. Но это случается. Один из них всегда чист, а у другого демоническая кровь.

– И как бы вы назвали ваши отношения с ним?

Лиран вздрагивает, и только сейчас я замечаю, что его рука все еще лежит у меня на ноге. Как я могла этого не заметить? В то же время этот жест показывает мне, что сейчас я захожу слишком далеко. И да, я тоже это понимаю, только… не могу остановиться.

– Никто не знает меня так хорошо, как Эста. Именно поэтому я не могу нанять его на работу.

Я хмурю брови, потому что, даже если Сантос дает такое объяснение по пьяни, он все равно говорит именно то, что имел в